Талантливые люди талантливы во всем (в остальном талантливы их родственники)

Помнится, мои коллеги по образовательной отрасли и учреждению всегда удивлялись тому, что на наших школьных олимпиадах в турах, связанных с написанием эссе о будущей профессии, на первых местах из года в год оказывались ребята, желавшие поступить на программисткие или информационные специальности. Это казалось странным, как раз тот случай, когда логика не является истиной в последней инстанции - вроде бы если у субъекта таланты к точным, формальным наукам (какими до сих пор часто представляются информатика и программирование), то должно быть неизбежное отставание в творческих дисциплинах, ан нет. Когда я интересовался, почему по мнению коллег с факультетов менеджмента, финансов и т.д. победы, тем не менее, остаются за "нами", получал ответы наподобие: "У твоих все ясно с будущей профессией, кроме того, они уже имели возможность что-нибудь разработать, а вот остальным (менеджерам, экономистам, юристам приходится исключительно фантазировать)". Отчасти все это верно, но, по правде говоря, в эссе "наших" школьников была не только определенность и строгость формулировок - с литературно-художественной точки зрения там тоже было много интересного.

Я часто говорю о том, что в последние годы типичный программист изменился, как и мнение о нем (в минусе клетчатые рубашки, пиво, кофе и круглосуточное затворничество у компьютера; в плюсе - активный образ жизни с кучей увлечений). Что же касается склонностей или близости к литературному творчеству, то они у деятелей вычислительной техники прослеживаются на всем ее историческом пути - либо сами деятели "баловались", либо состояли в близком родстве с маститыми писателями. Такой вот феномен.

Поскольку на днях я "добил"-таки первый том книги Ю.Л. Полунова по истории вычислительной техники (Полунов Ю.Л. От абака до компьютера: судьбы людей и машин. Том 1. - М.: Русская редакция, 2004), я позволю себе привести несколько примеров:

• Клод Перро (-1688) был академиком, врачом, архитектором (среди прочего он был автором восточного фасада Лувра), физиком, натуралистом, переводчиком, конструктором, механиком, а при случае и рифмоплетом. Помимо всего прочего он был братом небезызвестного нам Шарля. Вообще, из пяти братьев Перро только один - Жан - был более менее постоянен в роде деятельности, а остальные были "многостаночниками" и, надо сказать, везде добивались успеха. Что же до Клода Перро, то он изобрел первую суммирующую машину, где вместо зубчатых колес применялись зубчатые рейки (кремальеры) и назвал ее "Рабдологическим абаком".
• На леди Августе Аде Лавлейс (1815-1852) останавливаться подробно не буду - всем известно, что она была дочерью Джорджа Гордона Байрона. Кстати матерью ее была Анна Изабелла Милбэнк - человек весьма одаренный, "принцесса параллелограммов", "незаурядная женщина, поэтесса, математик, философ", как писал Байрон.
• Много позже в годы Великой Отечественной Войны будущий "отец" легендарного Джеймса Бонда Ян (или Иан) Флеминг (1908-1964) плодотворно работал в качестве профессионального криптолога в "Правительственной школе кодов и шифров" в Блетчли - это был проект Департамента связи Министерства иностранных дел Великобритании. Кстати, там же и в то же время трудился и Алан Тьюринг.
• Нельзя не отметить, наверное, самого выдающегося советского программиста - Андрея Петровича Ершова (1931-1986). Ученик А.А. Ляпунова (одного из основоположников кибернетики, члена-корреспондента Академии наук СССР) после аспирантуры возглавлял отдел автоматизации программирования Вычислительного центра Академии наук СССР, издал первую в мире монографию ("Программирующая программа для быстродействующей счетной машины"), посвященную созданию трансляторов, из которой друг и соратник Ершова Дональд Кнут почерпнул по его собственному признанию "интересные алгоритмы оптимизации компилятора". Ершов был убежден, что "программирование - вторая грамотность" и ратовал за включение "Основ информатики и ВТ" в школьный курс (он же написал первый учебник по дисциплине). Помимо прочего Андрей Петрович увлекался поэзией, блестяще зная английский язык, переводил Киплинга, любил играть на гитаре и петь.

Так что, подводя итог, литературность и высокие материи нам не чужды. Я себя, конечно, к классу вышеперечисленных деятелей не отношу, но тоже иногда возникает желание побаловаться сочинительством. Да и на гитаре приспичило научиться играть в 30 лет. А уж если вспомнить, сколько хохм (правда, с трудом относимых к качественной литературе) было придумано моими друзьями и мной за прошедшие годы... Взять хотя бы небольшой набор рассказов про Красную Шапочку. Вряд ли они когда-нибудь увидят свет, но кто знает... кто знает...